В середине XIX в. процесс модернизации в России вступил в особую стадию: он стал необратимым и широкомасштабным, охватывая собой все слои населения. Являясь продуктом западного мира, модернизация стала вынужденной реальностью для России еще за два века до этого, когда, включившись в конкурентную борьбу с европейскими странами, самодержавие увидело в принятии отдельных элементов свойственного им образа жизни единственное средство сохранения целостного и независимого Российского государства. Однако достаточно долго вестернизация носила поверхностный характер, затрагивая незначительную часть населения и оставляя в стороне базовые элементы национальной культуры.
Невозможность встроить свойственную натуральному хозяйству крепостническую систему в структуру товарно-денежных отношений, превратить поместье в источник устойчивой прибыли, не разрушая при этом чрезмерной эксплуатацией крестьянское сословие — основу благосостояния и их владельца, и государства в целом, стала очевидна для части правительственной элиты уже в конце XVIII — начале XIX вв. Но понадобились еще три поколения воспитанных в европейском духе дворян, чтобы с ростом культурного уровня общество постепенно выработало отрицательное отношение к насилию, чтобы не только верховная власть, но и деятели церкви, и сами владельцы крепостных пришли к осознанию необходимости крестьянской реформы.
Широко распространенная в советской историографии концепция первой революционной ситуации, выделяющая в качестве решающей причины отмены крепостного права рост крестьянских выступлений во второй половине 50х гг. XIX в., сегодня не выглядит столь очевидной. Указанный подъем произошел уже после обнародования правительственных инициатив и стал, таким образом, их следствием, а не причиной. Отсутствие реальных признаков широкого народного движения не означало, однако, что сторонники реформ не могли в пропагандистских целях использовать саму его потенциальную возможность, раздувая страх помещиков перед второй «пугачевщиной».
Модернизации коренных основ русского уклада способствовала Крымская война (1853—1856), со всей очевидностью доказавшая отсталость России от передовых государств Европы и вызвавшая смятение в российском обществе. Переход к новому внутриполитическому курсу был связан с именем императора Александра II (1855—1881). Он родился 17 апреля 1818 г., получил разностороннее образование, причем основное внимание уделялось истории и военному делу. Будучи наследником престола, он участвовал в государственном управлении в русле политики своего отца Николая I. Его отличали рационализм мышления, умение гибко реагировать на менявшиеся обстоятельства. Эти качества нового императора ярко проявились уже в самом начале его царствования.
В условиях проигрываемой Крымской войны крайне важно было сконцентрировать усилия государственной власти на возрождении международного престижа Российской империи, учитывать европейское общественное мнение. Поэтому, когда российское общество пришло в движение (например, появилась «подземная», т. е. нелегальная, литературa, знакомство с которой имел практически каждый читающий человек), Александру ничего не оставалось, кроме как легализовать сложившееся положение. В целом, все первые мероприятия новой власти — закрытие Высшего цензурного комитета, отмена введенных в университетах после 1848 г. ограничений, ликвидация военных поселений, амнистии политзаключенным, свобода выдачи загранпаспортов и др. — носили во многом спонтанный характер и представляли собой всевозможные отмены, проводимые без какой либо программы. Однако уже в 1856 г. проявилось стремление императора к серьезным переменам, прежде всего в крестьянском вопросе. В августе этого года по поручению царя министр внутренних дел С. С. Ланской вел переговоры с предводителями дворянства, предлагая им проявить инициативу в деле освобождения крестьян.
Не отказываясь в то же время от традиционных методов, правительство в январе 1857 г. учредило очередной Секретный комитет по крестьянским делам во главе с графом А. Ф. Орловым. Осенью 1857 г. виленский генерал-губернатор В. И. Haзимов направил императору подготовленный дворянами его губерний адрес о безвозмездном освобождении крестьян при сохранении у помещиков всей земли и недвижимого имущества бывших крепостных. Ответный рескрипт царь поручил подготовить Секретному комитету. Первая программа крестьянской реформы, оформленная в виде рескрипта на имя В. И. Назимова, была подписана Александром II 20 ноября 1857 г. и предусматривала личное освобождение крестьян, сохранение за помещиками всей земли, кроме усадьбы, за которую крестьяне выплачивали выкуп, незыблемость общины, сохранение за помещиком функций вотчинной полиции. Данный текст, набранный типографским способом, рассылался всем губернаторам и губернским предводителям дворянства. Вскоре он был опубликован сначала за границей, а затем в России.
С этого момента наглядно проявился отход от прежних принципов внутренней политики, и гласность стала символом переживаемых страной перемен. Это выразилось, в частности, в привлечении всего дворянства к выработке условий крестьянской реформы посредством участия в работе губернских комитетов и в преобразовании Секретного комитета в Главный комитет по крестьянским делам (8 января 1858 г.). Важную роль в подготовке нового, либерального, проекта сыграл личный друг царя Я. И. Ростовцев. Личность в истории Ростовцев Яков Иванович (1803/1804—1860) — граф, русский государственный и военный деятель. В 1856 г. член Государственного совета, в 1859 г. генерал. 12 декабря 1825 г. сообщил будущему Николаю I о заговоре, но не назвал имен. С 1835 г. — начальник штаба по военно-учебным заведениям, с 1849 г. — их главный начальник, В 1857 г. член Секретного, в 1858 г. Главного комитетов по крестьянскому делу. В 1858 г. стал решительным сто ройником отмены крепостного права.
Будучи первоначально консервативно настроенным человеком, сторонником безземельного освобождения крепостных, Я. И. Ростовцев сумел пересмотреть свои взгляды и выступил за обязательное наделение крестьян землей, 4 декабря 1858 г. под нажимом Александра II, поддержавшего идеи Ростовцева, была принята новая программа крестьянской реформы с установкой на образование слоя крестьян-собственников, т. е. на выкуп надельной земли у помещиков и образование двух типов хозяйств: крупного помещичьего и мелкого крестьянского. Одновременно с мест стали поступать проекты, выработанные губернскими комитетами, для обобщения которых с учетом программы 4 декабря были созданы Редакционные комиссии под руководством Ростовцева (17 февраля 1859 г.). В их состав вошли 17 представителей от министерств и ведомств и 21 член экспертиз местных помещиков или специалистов, приглашенных лично Ростовцевым. Это была интеллектуальная элита страны, состоящая в большинстве своем из либеральных деятелей, выработавших единую платформу реформ, что вступало в противоречие с расстановкой сил в других организациях и во дворянстве в целом.
Подготовленный Редакционными комиссиями проект был представлен царю 8 сентября 1859 г. И хотя изложенные в документе положения подверглись резкой критике со стороны всех губернских комитетов, он получил поддержку Александра II. После смерти Ростовцева в 1860 г. именно император стал главным защитником детища своего друга. Вопреки противодействию большинства членов Главного комитета и Госсовета Александр II утвердил мнение меньшинства. В шестую годовщину своего восшествия на престол император подписал Манифест 19 февраля 1861 г., а 5 марта были опубликованы сами законодательные акты об отмене крепостного права в стране. Главным содержанием реформы была отмена крепостного состояния — так официально именовалось право собственности помещиков над крестьянами.
«Крепостное право на крестьян, водворенных в помещичьих имениях, и на дворовых людей отменяется навсегда», — говорилось в ст. 1 Высочайше утвержденного общего положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости». Последние объявлялись лично свободными и становились юридическими лицами. Превратившись в «свободных сельских обывателей», они получили право приобретать в собственность любое имущество, распоряжаясь им по своему усмотрению. Однако в отношении надельной земли устанавливались определенные ограничения: свой надел крестьянин мог продать постороннему лицу только с разрешения общины И лишь по прошествии девяти лет с момента наделения земной. «Положения» предусматривали участие крестьян в общественном управлении: «Вышедшие из крепостной зависимости крестьяне составляют по делам хозяйственным Сел некие общества, а для ближайшего управления и суда соединяются в волости» (ст. 17).
В целях надзора за сельским самоуправлением и для выполнения некоторых судебных функций вводилась должность мировых посредников. Центральной же задачей мировых посредников «первого призыва» было оформление новых отношений между помещиками и крестьянами в форме заключения специального документа — Уставной грамоты. Она закрепляла конкретные уело вия выхода крестьян из крепостной зависимости. Предполагалось, что оформление новых отношений будет носить характер добровольной сделки: «Наделение крестьян землею и угодьями, а равно следующие за сие повинности в пользу помещика определяются преимущественно по добровольному между помещиками и крестьянами соглашению». Поэтому грамота должна была подписываться помещиком и крестьянским поверенным и визироваться мировым посредником. Если такого согласия о размере надела не достигалось, что было достаточно частым явлением, то в действие вступали специальные нормы. В этих целях вся территория России делилась на три полосы: Нечерноземную, Черно земную и Степную, а внутри полос выделялись местности для которых устанавливались размеры крестьянских наделов.
В Степной полосе был введен единый надел на душу мужского пола, составлявший от шести до 12 десятин. В остальных полосах в каждой местности были определены низшие и высшие нормы наделов (для Нечерноземной полосы — от двух до семи десятин, для Черноземной — от двух до шести десятин). Задачей мирового посредника являлся выбор такого размера надела, который укладывался бы в пределах указанных «ножниц». Если прежний крестьянский надел был больше нового, то «излишки» отрезались, если меньше, то надел увеличивался. В целом по стране доля отрезков составила 13% от дореформенных крестьянских наделов. «Положения» исходили из признания права собственности помещиков на всю землю. Поэтому наделение крестьян землей означало для них первоначально выполнение в пользу помещиков повинностей (временно-обязанное состояние).
Обязательный переход крестьян на выкуп произошел в 1883 г. Размер выкупа определялся не рыночной ценой земли, а доходом помещика, получаемым им от главной крестьянской повинности — оброка. «В основание для определения размера выкупной ссуды принимается денежный оброк, назначенный с крестьян в пользу помещика по уставной грамоте» , — говорилось в ст. 65 «Положения о выкупе крестьянами, вышедшими из крепостной зависимости, их усадебной оседлости и о содействии правительства к приобретению сими крестьянами в собственность полевых угодий».
Операция, получившая название «капитализация оброка», состояла в следующем. Расчетной цифрой было 6% годовых, т.е. если бы сумма выкупа была положена в банк, то снятые проценты и должны были бы соответствовать ежегодному оброку. Крестьяне выплачивали помещику 20—25% выкупной суммы, а оставшиеся 75—80% предоставляло государство, Чтобы правительственная гарантия не был обременительной для бюджета страны, была создана следующая схема раскладки подлежащих выплате средств. Прежде всего было объявлено о вычете с помещиков их долгов по заложенным имениям, что сразу уменьшило причитавшуюся им сумму почти наполовину. Оставшуюся долю помещикам выминали 5% -ными ценными бумагами двух видов: одну треть выкупными облигациями, которые можно было свободно продать по цене номинала, и две трети — выкупными свидетельствами, официально не реализуемыми на рынке, а подлежащими постепенному обмену на облигации.
Для подавляющей массы мелких и средних помещиков такая форма освобождения крестьян обернулась полным разорением. Растратив деньги, вырученные за облигации, продав за бесценок на «черном рынке» выкупные свидетельства, помещики с трудом сводили концы с концами, сдавая землю в аренду. Если и этот источник не компенсировал расходы, то обычной становилась продажа дворянами своей земли. Крестьяне, в свою очередь, должны были платить казне ежегодно в течение 49 лет 6% от всего взноса государства их бывшему владельцу, включая и вычтенные у помещика долги. Некоторое облегчение их положения выразилось в том, что ликвидировались барщина и различные натуральные повинности, а величина выкупных платежей (рассчитываемая не от 100% суммы, а от 80%) была меньше оброка. Но прежде чем почувствовать это, нужно было заплатить помещику 20—25% суммы. Более существенным было то, что выкуп был временным (49 лет), а оброк — бессрочным.
Способ погашения крестьянами полученной ссуды предполагал ведение расчетов не с каждым крестьянским двором и отдельности, а со всей общиной в целом. Такой вариант был предпочтительнее и по фискальным соображениям (так легче было организовать получение денег, а система круговой поруки гарантировала полноту выплат), и по политическим. Ставя преграды на пути «пролетаризации» России, община должна была, с точки зрения власти, удержать страну от возможной в этом случае революции. Крестьянский мир, заинтересованный в каждом налогоплательщике, превратился в орган, жестко контролировавший передвижение крестьян, не дававший им возможности покинуть общину без гарантии внесения выкупных платежей.
Таким образом, вышедшие из крепостной зависимости крестьяне оказались под прессом внутриобщинного подчинения. Реформу 1861 г. иногда называют крестьянской. В действительности же она имела несравнимо более широкое значение. Изменилось положение не только крестьян, но и значительной части дворянства, составившей основу новой социальной группы интеллигенции. Условия проведения реформы (прежде всего сохранение общины) отразились и на судьбе формирующихся классов: пролетариата и буржуазии. Отмена крепостничества стимулировала проведение других буржуазных реформ и, в целом, определила ход экономической и социально-политической жизни страны на длительную перспективу.
(Пока оценок нет)
Загрузка...