Как на зоне встречают новичков?
Не буду далеко ходить, сам за себя расскажу. Расскажу за общий режим. 1996 год, пришел я в колонию этапом. Старые арестанты, наверно, знают, как это все происходит. Пришли, этапом перечитали. Завхоз, его «помогалы» побежали в ШИЗО. Там шмон, что нам положено в зону, что не положено. Шмотки отдельно, посуду отдельно. В больших количествах нельзя, ну и смотря, какую посуду. Сейчас уже, на данный момент, можно все, но тогда, когда я в первый раз приехал в зону, у меня всю эмалированную посуду отобрали. Кипятильник заводской и тот отобрали. А почему отобрали кипятильник? Мне сказали, что он заизолирован, т.е. уже поврежден. Я их спрашиваю: «А как чай заваривать?» Мне сказали: «Чай Вам здесь не положен. Чай дают утром и вечером. Вот и пейте его» Так нас встретили, ошмонали «мусора». Посадили по камерам. Кто-то все равно умудряется пачку сигарет пронести, кто-то едет с тюрьмы, он везет зажигалку, например, кто-то цветные «пастики», а они запрещены в колониях. Допустим, я плеер везу с наушниками. Все, у меня его забирают. Квиточек мне пишут, мол, поедешь на больничку или этапом в другую колонию, либо просто на КП поедешь, все это тебе положено выдать, т.е. ты должен запросить это перед этапом, и за два часа до этапа тебе выдают.
Суть примерно такова: кидают нас в хату, где десять человек.
Т.е. этап делят на два с половиной подряда: туда десять человек, туда десять и остатки там в другую секцию. Нас закинули в камеру, там уже два человека было. Мы пришли с этапа так же как они когда-то, неделей раньше, неделей позже. Нас подтягивают и говорят: «Этап, здорово, привет! Чифирите?» В ответ, конечно «Да». Тебе не протянут кружку чая. Изначально спросят: «По жизни ты не хромаешь?» Ответ такой: «Да, хромаю» «А почему хромаешь? Хромаешь, значит п*» Во лбу гребень. Это не про петуха в огороде, это петух по зоне. А у некоторых это хобби, он может по воле «шпилился», «хлеб» себе зарабатывал этим, денежку то есть.
Не сказать, что меня встретили с распростёртыми объятиями. Встретил меня общий знакомый кореш. Спросил сразу: «Хромаешь или нет по жизни?» Я ему сразу ответил: «Ты, что гонишь?» Понятие «гонишь» значит, бред несешь, то есть. Спросил чифиришь ли, «купцуешь» или просто чай слабенький пьешь? Просто чаек – обычный пакетик чая на кружку, чифир – на такую же кружку без одной четвертой пачки 50 граммовой. Пару глотков и «балкон» снесло. Что такое «балкон»? Это нижняя челюсть. И тогда – хорошо. Вас везут по этапу трое суток, вы сидите в вагончике, а вам дают только картошку, дней пять назад варенную, сухари и соленую рыбу. Воды ни капельки. А в туалет выпускают, когда конвой захочет, или пока не бунтанет вагончик, потому что через две на третью камеру едут женщины в этом же поезде. А когда вас привозят в тюрьму или в зону, закидывают в камеру распределительную, перед карантином, и вам смотрящий за хатой падает кружку чая, либо просто чифира, два-три глотка и ты говоришь, либо сам себе, либо в открытую: «Вот это что-то». Кто не чифирит, тот меня не поймет, а кто чай пьет, просто хотя бы «купцует», т.е. на кружку два-три пакета крепко заваривает, и тогда пьется как вино такой чай, кайф. Все потому что администрация со спиртным давит.
Вас встретили, угостили чифиром, перед этим, конечно, поинтересовались, не «хромаете ли».
Вы объяснили, что не «хромаете», все нормально. Мы идем по этапу четыре человека, мы ехали из тюрьмы с одной камеры, но ведь их-то посадили в другую камеру. И мне говорят, что я по жизни «хромаю». Я, конечно, это оспаривать не буду. Я им просто русским языком говорю то, что поднимемся в «карантин», я отпишу в зону, и вам скажут, кто я и кто вы. Конечно, если вы себя чувствуете блатным: это я не буду, это я не хочу, это мне не понятиям делать. Например, сегодня в карантине ваше дежурство, ваша очередь секцию убирать, где вы непосредственно находитесь, а вы в ответ: «Мне это не по понятиям». Как это не по понятиям? Ты в этой камере живешь, это на ближайшее время твоя квартира. У меня такого не было. Идешь к помощникам дневальника, спрашиваешь, где находятся тряпки, «лентяйки», тазы. А мне в ответ: «Тряпки там, тазы там, а про «лентяйки» забудь. «Лентяйкой» ты на воле будешь пользоваться». Берешь спакойненько мочалку, мыло, тем, что ты пользуешься и погнали. Зачем? Чтоб пол как ботиночки ваши блестели. Можете раз отказаться, два отказаться, но третий раз вам не прокатит, тем более в карантине. Завхоз напишет на вас «маляву», т.е. объяснительную ДПНК, дежурному по смене из милиции. И поедете вы от трех до пяти. Как только грубить начали на «крестинах», считай, получаешь «пятнашечку». 15 суток в КПЗ в зоне, там чуть-чуть пожестче. Прежде чем заходишь туда, тебя переодевают, оставляют майку и трусы, это летний вариант. Если зимний вариант, либо весна, допустим, можно иметь на себе нательное белье, белое, и костюм ШИЗО, роба, а на ногах тапочки. А в камере либо нулевая температура, либо -2 или -5. Если есть такие мудрые люди, которые тебе закинут в течение 15 суток курить, чайку, вот тогда ты и живешь.
Так вот, встретили меня довольно неплохо. Посмотрели, пальцы я не гнул. Спросили по профессии. В карантине по любому две недели находишься. За это время там описывают, кто у тебя мама, папа, брат, сестра, профессия. Мне, конечно, хвастаться нечем. Учился не на отлично, какие-то профессии были по воле. Меня переписали и, так получилось, что в карантине я пробыл всего три дня. На четвертый меня уже потянули на промзону. На той же колонии меня знали и отец, и отчим. И я с карантина на четвертый день вышел на работу, в столярный цех, другими словами, краснодеревщиком. Да, занимался ширпотребом по деревяшке: доски разделочные, ложки, хлебницы, шкатулки, лопатки. И это все, не из какого попало дерева, а желательно из кедра, осины, липы. Заказов было очень много.
Попадал первым сроком и неплохо попадал.
Никогда не ходил, не жаловался ни отцу, ни отчиму, ни друзьям, что меня обижают. Сказать «обижают» это ниже своего достоинства. Плакаться я не плакался, всю эту беду на себе вез. Но и опять же, ниже плинтуса не давал себе опускаться, не бегал к бригадирам. Хотя бывало, один бригадир ласкает, спрашивает, чем помочь насущим. Наше насущее – это курево, «барбитулечки», конфеты к чайку. Было, когда особо плохо, папа с отчимом держали. Ну, а когда у меня у самого все пошло нормально, когда я показал, на что способен по деревяшке. Начал резьбой по дереву заниматься. Еду из биржи мне можно на кармане иметь. Пачку распечатанную сигарет и пачку запечатанную сигарет, и пачку 50 гр. чая, ну и охапочка «барбитулек». А если я хочу все занести в колонию, мне нужно человека четыре-пять искать и это все раскидать, каждую пачку открывать. Но это не суть.
Разводили по всякому и на тюрьме, и пришел в зону, вроде ты такой весь расписной, весь такой красивый, все ты можешь, все ты умеешь. Спрашивают такой вопрос, как у тебя складываются отношения с женщинами. На тот момент я свою супругу законную похоронил. После нее я уже жил с другой. Задавали такой наводящий вопрос, а был ли ты подкаблучником. Нет, не был и никогда не буду. Женщину нужно ставить на место. Как подкаблучником, как ставить на место? Своей головой надо думать как. И не делать поспешных выводов. Поспешные выводы я делал до 2007 года 27 сентября. И последний раз вот мой срок, уже кончается.
Никогда не пытайтесь решать диалог физически. Если сам себя уважаешь, пусть он будет хоть двухметрового роста, оттянуть в сторону и пообщаться, не грубя, не перегибая палку. Тогда все нормально будет. Лучше один раз посмотреть правде в глаза.
Был у меня приятель, хороший был пацан, встретились мы с ним на этой же колонии общего режима. По воле мы с ним и хлеб ломали пополам, и водку пили с одного стакана, и денежку делили, на лошадях ездили, на мотоциклах, и девку одну любили. Но, увы, у меня с ней ничего не получилось. Выбрала она его. Хотя любила нас обоих. А когда я поднялся на отряд, а у нас отряды-то были рядом, но он оказался по жизни «обиженный». Я этому удивился. Когда спросил, как же так. Он мне объясняет: «Ну, ты же знаешь нашу тюрьму, беспредельную тюрьму». Там тоже пошла словесная запарка. Он попытался отшутиться, думал, ну, пацан здоровый справлюсь. И когда спросили насчет «пилотки», нырял или нет, он признался, а когда начал заднюю включать, уже поздно. Алюминиевыми кружками пол-литровыми три – пять рыл забили его. Пятеро бьют, двадцать за шторкой. Он охает от боли. И когда вышли из-за шторки, он-то знает, что к чему, как было на самом деле, но те двадцать уже подумали свое.
Общаться никто никогда не ограничивал: будь ты блатной, будь ты мужик, будь ты п*.
Никто не скажет тебе, что ты не прав, если общаешься с п*. Я придерживаюсь старых традиций, и старые арестанты меня поддержат, Я могу общаться, с кем хочу. Например, завхоз зовет меня чай попить, пообщаемся. Раньше такого не было. С блатными тоже могу чая попить, с мужиками посидеть. Конечно, я не позволял себе такого, подойти к п*, предложить чая попить. Это равносильно отправить меня в угол, я не дурак, мне еще срок тянуть. Старики меня поддержат. В общении нет границ, общайся хоть с кем. По новой фене, п* держись на расстоянии, знай его движуху всю. Сейчас есть масть такая, СДП, помощники администрации, их тоже держите на вытянутой руке, чтоб он знать не знал, чем ты занимаешься, и чтоб ты знал, чем он дышит. Вдруг ты решишь вечером наколочку делать, и эти помощники отрядные уже знают, что ты пошел наколку делать. И все, тебя припарковали. А за наколку дают «пятнашечку». Если ты еще промолчишь, будешь бычиться, то от месяца до трех. А если начинаешь бычиться, то на шесть месяцев, при зоне до года. Хотя при зоне, по-моему, сейчас не держат, сразу либо на «лебедь», либо в ближайшее ЕПКТ (Единое помещение камерного типа), и сидишь там либо один, либо вдвоем, больше народа нет. Приходит к тебе два раза в неделю библиотекарь книжечки поменять.
(Пока оценок нет)
Загрузка...